Корнаухов Олег Дмитриевич

Корнаухов Олег Дмитриевич. Защитник.

Родился 14 января 1975 г. в г. Москве.

Воспитанник московской ФШМ.

Выступал за команды «Звезда» Москва (1991), «Торпедо» Москва (1993 — 1997), «Шинник» Ярославль (1997, 2005), ЦСКА Москва (1998 — 2001, 2003), «Торпедо-Металлург» Москва (2002 — 2003), «Кубань» Краснодар (2004 — 2005), «Шинник» Ярославль (2006), «Терек» Грозный (с 2006-го).

Обладатель Кубка России 2002 г.

За сборную России провел 1 матч, забил 1 гол. За олимпийскую сборную России сыграл 2 матча.

В КУВШИНЕ С МОЛОКОМ

Кажется, все, как и раньше. «Песчанка». Красно-синяя футболка со звездой на груди. Разговоры о том, что хорошо бы зацепиться в этом сезоне за бронзу. Только вот речь — о бронзовых жетонах, отлитых для турнира дублеров…

ОТ ЦСКА ДО ЦСКА

Тренировочное поле армейской спортшколы с грозным плакатом на заборе: «Вход с семечками, жевательной резинкой и сигаретами запрещен!» В партнерах — загадочные Трункин, Кочубей, Правосуд. И никаких перспектив при нынешнем тренере. Ни-ка-ких. А тебе 28, за плечами — «настоящая» бронза с серебром и две сотни матчей в чемпионатах России…

— Скажи вам кто, Олег, осенью 2001-го, что если и сыграете еще в ЦСКА; то только за дубль — наверное, на смех бы подняли?

— Да, такого развития событий абсолютно ничто не предвещало! В конце того сезона заключил с ЦСКА новый контракт на три года. Тем временем объявили, что клуб возглавит Валерий Газзаев. Мы встретились, он расспрашивал меня о команде, о нашей игре в прошедшем чемпионате. Но ни словом не обмолвился, что места в составе для меня не видит. Узнал я об этом спустя пару дней после пресс-конференции главного тренера ЦСКА. Моя фамилия прозвучала в списке игроков, которых выставили на трансфер.

— Это было как снег на голову?

— Иного слова и не подберешь. Я был на лекции в Высшей школе тренеров, где тогда учился. Друзья позвонили — огорошили. Тут же посыпались звонки из разных клубов. То ли из семи, то ли из восьми — со счета сбился. Голова шла кругом, я не знал, как реагировать, что отвечать. Настолько все было неожиданно.

— С главным тренером после этого общались?

— Нет.

— А с президентом ЦСКА Евгением Гинером?

— Разговор получился короткий: «Давай залечивай травму, а дальше видно будет…» Беда-то не приходит одна. Нога у меня побаливала давно, хотя чемпионат доиграл. Вроде банальный ушиб, но возникло осложнение, в голени образовалась трещина. Такие травмы чаще у гимнастов бывают. Поехал на обследование в Германию. Врачи успокоили: главное, сказали, взять паузу и пару месяцев ногу не нагружать. Наложили гипс. Восстанавливался, по сути, всю предсезонку, поэтому переговоры с другими командами пришлось отложить до лета.

— И почему же выбор тогда сделали в пользу бедствовавшего «Торпедо-ЗИЛа»?

— Форму надо было набирать заново. Стало ясно, что в ЦСКА мне ничего не светит. Уезжать из Москвы не хотелось. И тут предложение от Вадима Никонова, у которого еще 10 лет назад играл в торпедовском дубле. В «ЗИЛ» никто не верил, однако я ни на секунду не сомневался, что место в премьер-лиге мы сохраним. Когда у руля команды стоят футбольные люди, которые искренне за нее болеют, а львиную долю игроков составляют воспитанники клуба, — все будут выкладываться без остатка и биться в каждом матче. Независимо от того, есть деньги или нет. Мы тонули, но, как барон Мюнхгаузен, сами вытащили себя из болота.

— А зимой «Торпедо-ЗИЛ» сменило хозяев и название…

— Обставлено все было с помпой. Новые владельцы, новое руководство, тренер, выписанный из Италии. Перспективы рисовали радужные. Правда, я в облаках не витал. Юрий Белоус ведь никогда раньше не управлял футбольным клубом, а Сергей Алейников вообще десять лет в России не был. Он великолепный в прошлом игрок, но нашей специфики не знал. Для него все было в диковинку. Помню, вышли в межсезонье на тренировку в Москве. Одного игрока не хватает. «Куда запропастился?» — спрашивает Алейников. «Так он уже в другой команде», — раздается спокойно в ответ. У Алейникова, естественно, глаза на лоб… Или приехали в манеж тренироваться. На беговых дорожках легкоатлеты наматывают круги. «Как же так? — удивляется наш главный тренер. — Они мешают футболистам работать!» «Нет, — говорят ему. — Это вы легкоатлетам мешаете. Манеж-то для них строили, а вы его только арендуете»…

После стартовых неудач Алейников, на мой взгляд, и вовсе потерял контроль над командой. Когда его помощником назначили Юрия Гаврилова, тот стал проводить разбор игр. Но на предматчевых установках речь по-прежнему держал Алейников. И говорили они подчас диаметрально противоположные вещи.

— В «Торпедо-Металлурге» вы отыграли лишь первый круг. Между тем ЦСКА, если не ошибаюсь, отдал вас в аренду до конца чемпионата?

— Правильно. Для меня самого в той истории, откровенно говоря, много белых пятен. Началось, пожалуй, все с пятиматчевой дисквалификации, которую мне впаяли в мае после игры с «Ростовом». За что — до сих пор не пойму.

— Вердикт КДК гласил — «за удар игрока «Ростова» Каньенды»…

— Да не трогал я эту Черную Мамбу (прозвище малавийского форварда. — Прим. А.К.)! В середине второго тайма Каньенда грубо атаковал Новосадова, которому в итоге даже потребовалась замена. Как обычно, мы, полевые игроки, бросились на защиту вратаря. Ну, потолкались маленько и разошлись. Никто никого не бил. Африканцу судья показал «горчичник», а больше ни желтых, ни красных карточек не предъявлял. В протоколе тоже никаких записей не было. Однако на следующий день инспектор матча вдруг решил устроить просмотр видеозаписи на КДК. И я в той куче игроков оказался крайним — в прямом и переносном смысле.

— Апелляцию не подавали?

— По-моему, клуб особой заинтересованности в этом не испытывал. А вскоре Белоус сказал: «Видимо, больше ты не будешь попадать в основной состав. Мы покупаем новых игроков. Звезд! Из «Бока Хуниорс»! Ты же понимаешь, какой это уровень?»

— На том и расстались?

— В общем, да, только сначала Белоус запретил мне тренироваться с «Торпедо-Металлургом». «Могу я сегодня в последний раз приехать на базу? — спросил я. — Ребята сядут на сбор, попрощаюсь с ними, заберу вещи и уеду». «Хорошо», — сказал Белоус. Каково же было мое изумление, когда через несколько дней узнал, что на имя генерального директора «Торпедо-Металлурга» поступила докладная записка: дескать, Корнаухов прогуливает тренировки, в клубе не появляется и должен быть оштрафован… Все это тем более странно, что с Белоусом у нас были нормальные отношения, иногда он советовался с опытными игроками, в число которых входил и я.

— Что вы собирались предпринять?

— Тренировался с армейским дублем, параллельно искал варианты. Реальных было два, но, как назло, оба сорвались. С тренером одного московского клуба уже договорились — внезапно задний ход дало руководство. Позже позвонил Александр Побегалов. Я был в шаге от переезда в Ярославль, но президент «Шинника» не сумел найти общего языка с Гинером. Побегалов, отличный специалист и исключительной порядочности человек, сказал, прощаясь: «Извини, что так получилось. Я на конкретную позицию тебя приглашал…» Вернулся в Москву. Дозаявочная кампания завершалась через два дня. Что делать? Напросился на прием к Гинеру и получил разрешение играть за дубль ЦСКА.

ИСПЫТАНИЕ

— Возможность хотя бы тренироваться с основным составом не обсуждалась?

— Нет. Главный тренер против. У него своя обойма игроков, в которых он верит, на которых рассчитывает — с ними и работает.

— К слову, не удивило, что из всей вашей старой гвардии ему пригодился лишь Семак?

— Ну, если бы и от Сереги избавились, это было бы вершиной абсурда… Понятно, что новая метла по-новому метет, но в ЦСКА было сметено буквально все. Тренерский штаб, игроки, медперсонал. К этому можно относиться как угодно, однако в прошлом году ЦСКА занял второе место, в нынешнем — весь чемпионат идет на первом. Какие еще, скажите, могут быть вопросы?

— Вам нравится, как играет ЦСКА в этом сезоне? Только честно.

— Нравится, не нравится… Это все лирика. Да, футбол в исполнении ЦСКА далек от эстетики. Да, набирает команда очки за счет мощи, постоянного нажима и продавливания обороны соперника. Хотя такие игроки, как Семак, Олич, Ярошик, способны привнести в игру свежесть и изюминку. Впрочем, в спорте что главное? Результат. А с этим-то у ЦСКА проблем нет.

— А что думаете о своих преемниках в обороне ЦСКА, которых критикуют все кому не лень?

— Им действительно нужно многому научиться. Молодых армейских защитников природа щедро одарила физически. Но носиться по полю как заведенный в течение 90 минут недостаточно. Надо еще уметь читать игру, владеть искусством первого паса. К себе я вполне критично отношусь, знаю свои недостатки. И ребятам этим не завидую. Просто, глядя на их игру, понимаю, что могло бы все сложиться по-другому. Если бы мне дали шанс…

— Неужели вам интересно сейчас гонять мяч в дубле с 18-летними пацанами? Время-то уходит…

— Понимаю. Но выбора не было. Последние полтора года у меня все пошло наперекосяк. Будто прогневил чем-то Бога.

— Чем?

— Я много размышлял над этим, копался в себе и не находил ответа. Вроде никому плохого в жизни не делал. Почему по роковому стечению обстоятельств все замыкается на мне?! Пустяковая травма оказалась серьезной, в ЦСКА пришел тренер, которому я не нужен, от других команд предложений хватает, но каждый раз что-то не получается, да еще эта непонятная пятиматчевая дисквалификация… Я люблю, чтобы все было разложено по полочкам. Допустил ошибку — знаешь какую и пытаешься ее исправить. А тут ничего понять не могу.

— Отчаяние посещало?

— Все-таки старался не падать духом. Может, это какое-то испытание? Какой-то отрезок времени, который надо перетерпеть. Помните притчу про двух лягушек, попавших в кувшин с молоком? Одна сразу опустила лапки и пошла ко дну. А вторая не сдавалась, сбила из молока кусок масла и выпрыгнула наружу. Может, и меня, как ту лягушку, в кувшин посадили? Выплывет — не выплывет?

— Самому-то как кажется?

— Выплывет. Чувствую. Я набрался сил для нового прыжка. Мне 28, физически готов отменно, болячки, по счастью, не тревожат — еще играть и играть! Причем там, где на кону медали и еврокубки.

— Надеетесь еще сыграть когда-нибудь в основе ЦСКА?

— Я бы очень хотел. С ЦСКА у меня столько связано, столько здесь пережито, что эта команда для меня уже как родная.

— ЦСКА, но не «Торпедо»?

— А «Торпедо» больше нет. Есть «Торпедо-Металлург», есть лужниковское «Торпедо», но это совсем другая история. А той команды, которая подарила мне путевку в большой футбол, давно не существует…

СЕРЕБРЯНЫЙ ФЕНОМЕН

— Наверное, раньше вы всегда считали себя удачливым футболистом?

— Верно, грех было жаловаться. Никогда в запасе не сидел — ни в ФШМ, ни в юношеских сборных, ни в молодежке, ни в дубле «Торпедо». С 18 уже за основной состав ставили. В 23 выиграл с ЦСКА серебро чемпионата, год спустя — бронзу… Вся карьера шла по нарастающей. Причем не скачками, а плавно и уверенно. И, видимо, где-то наверху посчитали, что так быть не должно. Решили: «Ну-ка, парень, давай попробуем иначе»…

— В ФШМ начинали вы, по-моему, вместе с Маминовым и Соломатиным?

— Точно. По сей день дружим. Володька с детства на поле выделялся. Его отличало редкое качество — колоссальная работоспособность вкупе с интеллектуальной игрой. Техничный, передачи на загляденье выдавал, часто голы красивые забивал, благо удар-то поставленный. Для меня было большой неожиданностью, что в «Локомотиве» Маминову долго не удавалось раскрыться.

— А Соломатин и в ФШМ был такой же бесшабашный?

— Ага. Его не переделаешь. Боец! В любое пекло готов прыгнуть. Ноги никогда не убирал. Господи, сколько травм у него было! А первый перелом Андрюха у себя на даче умудрился получить. Возился с мячом, и нога в ямку попала. Коровам финты показывал… До этого Соломатин худеньким и стройным мальчиком был. А полежал месяц в гипсе, и, когда в спортивный лагерь к нам приехал, мы его едва узнали. Упитанный, щеки чуть ли не из-за спины торчат. С той поры Андрюха вес постоянно и гоняет.

— Когда ваши пути разошлись?

— Маминова еще за год до выпуска «Локомотив» забрал. С Соломатиным мы вместе в «Торпедо» попали. Но там он не задержался. Ушел в ТРАСКО, а оттуда — в «Локомотив».

— Если верить справочникам, то до «Торпедо» вы и за московскую «Звезду» поиграли. Что это за команда?

— В Лужниках она базировалась. Раньше СК ЭШВСМ называлась, затем ее в «Звезду» переименовали. В 15 лет я успел провести там два матча во второй союзной лиге. Руководили командой, кстати, Сергей Петренко с Юрием Мишиным. Благодаря им впоследствии я и очутился в торпедовском дубле.

— Как-то вы обронили в интервью: «После нагрузок у Козьмича меня уже ничем не напугаешь…»

— Так и есть. Немало тренеров я повидал, но с Ивановым в этом смысле никто не сравнится. С особым содроганием вспоминаю сборы в его любимом Адлере. Весна, проливные дожди, поля по колено в грязи и база без горячей воды… Плюс бесконечные кроссы. Порой после них людей наизнанку выворачивало.

— Что в нашем футболе десять лет назад было лучше, чем сейчас?

— Поля. К примеру, на торпедовской базе в Мячкове они были шикарные. Теперь же на них без слез не взглянешь.

— Когда заходит речь о «Торпедо» середины 90-х, что первым делом приходит вам на ум?

— Потрясающий коллектив. В котором мальчишки вроде меня отлично уживались и с молодежью — Шустиковым, Чельцовым, Пчельниковым, и со «стариками» — Афанасьевым, Агашковым, Ширинбековым. Мне вообще на команды везло. В «Шиннике», где провел вторую половину сезона-97, тоже игроки были как одна семья. Не случайно в тот год мы произвели фурор, заняв 4-е место. И в ЦСКА у нас были замечательные отношения. Разве что поначалу «питерские» — Кулик, Боков, Хомуха — были сами по себе, «москвичи» — Гришин, Минько, другие — сами. А потом сели, поговорили по-мужски. Поняли, что делить нам нечего. Больше проблем не возникало. Давно уже все в разных командах играют, кто-то закончил, но мы по-прежнему общаемся.

— Чем спустя пять лет вы можете объяснить тот серебряный феномен ЦСКА? Ну не волшебник же Долматов?

— Нет, конечно. Садырин зимой заложил функциональный фундамент. В первом круге при нем мы здорово были готовы физически, но ничего не клеилось. А Долматов поставил нам игру. Перерыв в чемпионате длился десять дней, и все это время он скрупулезно объяснял, показывал, чего же от нас хочет, — на макете, на поле. Чуть ли не за руку по нему водил. И все совпало!

— Квартет защитников Минько — Варламов — Боков — Корнаухов, за второй круг чемпионата-98 пропустивший всего четыре мяча, армейские болельщики и поныне вспоминают с ностальгией…

— В том, что мало пропускали, заслуга не только обороны, но и полузащитников, которым при игре «в линию» отводится важнейшая роль. Какое получали мы тогда удовольствие от футбола! И понимали друг друга с полуслова. Пять лет — срок не такой уж большой, а как все изменилось. Минько из-за травмы колена на тренерскую работу перешел. В армейской школе трудится. Боков с «Тереком» в премьер-лигу рвется, Варламов — в Новороссийске…

БРАЗИЛЬЦЫ, ТЕАТР, ВШТ…

— Для вас лично тот сезон ознаменовался еще и вызовом в сборную России. В первый и пока последний раз…

— Да, у меня там стопроцентный результат: 1 матч — 1 гол.

— И забили, правда, с пенальти, не кому-нибудь — Бразилии!

— Но удачным дебют все равно не назовешь — «сгорели» 1:5. Бразильцы нас просто разорвали. В Новогорске мы готовились на снегу при «-20». Прилетели туда — «+30». Причем у них все звезды в составе — Кафу, Ривалдо, Денилсон. Одно дело — по телевизору за ними наблюдать, и совсем другое — вживую. Я еще никогда не видел, чтобы футболисты так ловко с мячом обращались. А голеностопы у них вообще будто на шарнирах.

— А почему пенальти доверили бить именно вам?

— Семак, которого бразильцы завалили в штрафной, спросил: «Пробьешь?» — «Давай».

— Признайтесь, успели подумать в тот момент, что можете навсегда вписать свое имя в историю?

— Ну что вы! В игре о таких вещах не думаешь. Как не думаешь о рекордах или премиальных. Есть конкретная цель — забить гол. И больше ничего.

— А правда, что перед матчем игроки сборной побывали на знаменитой Копакабане и там у многих из вас жулики обчистили карманы?

— Наш отель был прямо напротив пляжа — вот и заглянули туда. Искупались, в футбол между собой поиграли. А потом обнаружили, что у кого-то украли деньги, у кого-то — часы. У некоторых даже паспорта стащили, но слава богу, потом подбросили в гостиницу. Так что больше на Копакабану ни ногой!

— Нередко видел вас на хоккее. Откуда к нему такой интерес?

— За хоккеем я слежу. Когда время позволяет — с радостью хожу на матчи ЦСКА или «Динамо». Есть у меня и друзья среди хоккеистов, выступающие за океаном: Слава Козлов, Илья Ковальчук. Помню, как-то Слава позвонил мне из Америки, узнав, что в игре с «Локомотивом» я забил гол в свои ворота. Успокаивал.

— Слышал, кроме хоккея, вас еще в театре частенько можно встретить. Кто-нибудь из футболистов составляет вам компанию?

— Изредка. Чаще зову с собой подругу или друзей, которые не имеют отношения к спорту. Бываем в «Сатириконе», «Табакерке», «Моссовете», Театре Сатиры. В Москве сейчас много хороших постановок идет.

— А читаете что?

— На сборах, между двумя тренировками в день, осилить что-нибудь, кроме детективов или Акунина, признаться, тяжеловато. А так люблю классику перечитывать — Пушкина, Булгакова, Достоевского.

— Вы действительно знаете два иностранных языка — английский и итальянский?

— «Знаю» — громко сказано. Но на бытовом уровне объясниться могу. На сборы брал с собой разговорник, зубрил слова. Чтобы по-настоящему выучить язык, не хватает усидчивости.

— Зато диплом Высшей школы тренеров вы получили уже в 27 лет. Зачем он вам так рано понадобился?

— Валера Минько с Сашкой Гришиным собрались туда поступать, ну и я решил пойти за компанию. Два года у меня документы не принимали: говорили, молодой, еще успеешь. Но в третий раз я пришел и заявил с порога: «Если и теперь откажете — больше точно не приду». Приняли. Из действующих футболистов — по-моему, последним.

— С кем на курсе учились?

— С Колотовкиным, Панченко. Еще у нас Вячеслав Грозный числился, но его на лекциях я что-то ни разу не видел…

— А вы, значит, посещали их исправно?

— Старался. Иначе зачем было поступать? И об этом не жалею. Хотя получится ли из меня тренер — одному Богу известно.

«ТЕРЕХИН!»

А напоследок я задал вопрос, который, признаться, давно вертелся у меня на языке: «Простите, Олег, вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на своего тезку Терехина?»

— Был один случай, — улыбнулся он. — Друзья меня потом долго подкалывали. Зимой на стадионе Юных пионеров мы любим кататься на коньках. Сидим в раздевалке, шнуруем ботинки. Вдруг ко мне подходит маленький мальчик и громко спрашивает: «Скажите, вы Олег?» «Да», — ответил я, думая: вот оно, бремя славы… «Терехин!» — радостно закричал он на всю раздевалку. Друзья, понятно, легли от смеха, а мальчуган, поняв, что ошибся, смутился и куда-то убежал. Однако через пару минут снова подошел. «Но вы же футболист?» — спросил он с надеждой. «Футболист», — вздохнул я. «Ну, слава богу». — И лицо ребенка просияло, как начищенный до блеска самовар…

Александр КРУЖКОВ. «CЭ».

ПЕРВАЯ		ОЛИМП		НЕОФИЦ		ДАТА	МАТЧ	ПОЛЕ
и	г	и	г	и	г
		1				28.03.1995	РОССИЯ — ШОТЛАНДИЯ — 1:2	д
		2				10.10.1995	РОССИЯ — ГРЕЦИЯ — 0:1	д
1	1					18.11.1998	БРАЗИЛИЯ – РОССИЯ – 5:1 •	г
ПЕРВАЯ		ОЛИМП		НЕОФИЦ
и	г	и	г	и	г
1	1	2	–	–	–