Онлайн энциклопедия ЦСКА

амплуа: защитник
дата рождения: 03.05.1974
рост: 196 см
вес: 90 кг
родился: Сочи (Россия)
гражданство: Россия

Предыдущие команды		1990-95 - «Спартак» (С.-Петеребург), 1995-99 - «Автодор» (Саратов), 1999-00 - «Карсияка» (Турция), 2000-01 - АСВЕЛ (Франция), 2001-03 - ЦСКА (Москва), 2003-04 - на правах аренды «Урал-Грейт» (Пермь)

амплуа: защитник
дата рождения: 08.05.1977
рост: 200 см
вес: 90 кг
родился: Афины (Греция)
гражданство: Греция

Предыдущие команды		- 1995-97 - «Абелокипи» (Греция); - 1997-99 - «Дафни» (Греция); - 1999-01 - «Паниониос» (Греция); - 2001-02 - «Олимпиакос» (Греция); - c 2002 - ЦСКА (Москва)

Родился 1.1.1946, заслуженный мастер спорта, нападающий. В 1964-1971 - в ЦСКА, в 1972-1973 - в "Крыльях Советов" (Москва). Чемпион СССР 1966, 1968, 1970 и 1971, второй призер чемпионатов СССР 1967 и 1969, третий призер 1973. В чемпионатах СССР - 293 матча, 154 гола. Обладатель Кубка СССР 1966-1969. Чемпион мира и Европы 1966-1968 и 1970. Чемпион ЗОИ 1968. В чемпионатах мира и Европы, зимних Олимпийских играх - 28 матчей, 21 гол.

Пономарёв Владимир Алексеевич. Защитник. Заслуженный мастер спорта.

Родился 18 февраля 1940 г. в г. Москве.

Выступал за команды "Динамо" Москва (1958 - 1960), "Волга" Калинин (1960 - 1961), ЦСКА (1962 - 1969).

За сборную СССР провел 25 матчей. За олимпийскую сборную СССР сыграл 3 матча.

Участник чемпионата мира (4-е место) 1966 г.

Из форварда в защитника Владимир Пономарёв переквалифицировался в 22 года. А играть из-за травмы закончил в 29. Тем не менее этого хватило, чтобы бронзовый призер ЧМ-66 вошел в историю как один из лучших крайних защитников советского футбола.

ПО ГОРОДАМ И ВЕСЯМ

— Защитника Владимира Пономарёва знают все. А каким, интересно, вы были нападающим?

— Откровенно говоря, средненьким. Таких в те годы в каждой команде было навалом. Для класса "Б" еще, может, и сгодился бы, а для класса "А" — едва ли... Начинал я правым крайним форвардом в дубле "Динамо". Но до основы не дотянул. На сборах в Гаграх Крижевский с Мудриком так под меня подкатились, что сломали малую берцовую кость. Динамовский доктор, правда, в этом усомнился, мази какие-то прописал. Я ведь и матч умудрился доиграть, а утром еще на зарядку поковылял.

— Неужели нога не болела?!

— Еще как! Но я думал, может, так и надо? Через день все же повезли на рентген. Выяснилось — перелом. Мне костыли под мышку, и первым же рейсом в Москву. Когда гипс сняли, я долго прихрамывал. Сыграл за дубль пару матчей — неудачно. Якушин посмотрел и говорит: "Надо с ним заканчивать. У Пономарёва кости слабые, как и у отца (Алексей Пономарёв — заслуженный мастер спорта, нападающий московского "Динамо" 30 - 40-х годов). Пускай в классе "Б" поиграет". Сезон в Коломне провел, потом в Калинин уехал. Там все — мужики за 30 лет во главе с Васей Бузуновым, лучшим бомбардиром чемпионатов СССР 56-го и 57-го годов. Васька все время пьяный был, я и играл вместо него. Когда он был в форме — меня сажали на лавку. Но это случалось редко.

— Трезвый Бузунов или вы на скамейке запасных?

— И то и другое... Сезон получился удачный. Голов за "Волгу" наколотил немало. Посыпались приглашения. Первое — из Куйбышева. Поразмыслил я чуток и послал в "Крылья" телеграмму: "Согласен. Когда выезжать?" По молодости даже подписаться забыл. Позже мне рассказывали, что начальник команды, получив телеграмму, долго чесал затылок и пытался понять, откуда она свалилась. А я сижу в Москве, жду ответа, как Ванька чеховский... Как-то вечером звонок — Николай Петрович Старостин. С отцом пообщался, и тот мне трубку протягивает. Слышу скрипучий голос Старостина: "Владимир, мы тебя в "Спартак" приглашаем. Как на это смотришь?" — "Не возражаю". И меня зачислили. Однако через пару месяцев "Спартак" сдал меня в армию.

— Как это — "сдал"?

— Из "Спартака" должны были забрать в ЦСКА двух игроков, но расставаться с ними руководство не хотело. А я, видимо, не тянулся, вот меня вместо тех ребят и отдали. ЦСКА тренировал Бесков, при нем я дальше дубля не продвинулся. Зимой его сняли, пришел Соловьев. Однажды на сборах вызывает и как обухом по голове: "Давай мы тебя в обороне попробуем". Ну, все, думаю, крышка. Сначала в защиту, а потом и вовсе из команды погонят!"

— Значит, переводу назад не обрадовались?

— Какое там! Наоборот, испугался и расстроился. Защитник в моем понимании был прежде всего разрушитель. А это скучно и неинтересно. Но, поиграв в обороне, понял, что и в этом есть своя прелесть. Можно не только тупо мяч отнимать, но и по флангу проход совершить, и соперника обыграть красиво.

Незабываем эпизод на чемпионате мира в Англии в матче с Италией. Летит мяч, к которому бежим мы с Маццолой. Чувствую, успеваю первым. Показываю, что буду выносить его подальше, и Маццола, видя это, прыгает в меня двумя ногами. Но я на замахе резко убираю мяч правой ногой себе за спину, ухожу в сторонку и выкладываю его под удар Численко. А знаменитый итальянец под хохот трибун улетает аж на беговую дорожку... Это был мой фирменный прием, я его постоянно отрабатывал на тренировках. Сейчас так никто не делает. Год назад отдыхал я в Архангельском, захаживал на базу ЦСКА и решил научить этому финту Сергея Семака. Все показал, разъяснил: "Так ты всегда выиграешь несколько секунд". Серега попробовал — ничего не выходит. Жалко.

Защитник, на мой взгляд, вообще должен быть хитрым. Мне частенько шестое чувство подсказывало, как поступить. Порой я даже специально открывал свою зону, оставляя нападающего в одиночестве. Прятался за спиной арбитра или кого-то из игроков. Те заметят свободного партнера на моем фланге — и делают ему передачу. Но я уже тут как тут и перехватываю мяч.

УДАР КОБРЫ

— Чем же все-таки руководствовался Соловьев, отодвинув вас в оборону?

— А черт его знает! Я не спрашивал, он тоже в объяснения не вдавался. Может, не видел в ЦСКА мне места в атаке? Или обратил внимание, что на сборах, когда мы в волейбол гоняли, у меня игра в защите здорово получалась? Я обычно предугадывал, куда полетит мяч, и сразу его подбирал — что вверху, что внизу...

— Наверное, не каждый нападающий способен в 22 года переквалифицироваться в защитника?

— Конечно, нет. Но я, как ни странно, сразу почувствовал себя в своей тарелке. С первой же "двусторонки" против основного состава ЦСКА, где на своем краю не дал никому развернуться. И все так легко получалось. После той игры ко мне подошел Владимир Никаноров, помощник Соловьева: "Помяни мое слово — ты прирожденный защитник!" Я и сам был ошарашен. Все вижу, все понимаю, все знаю — будто целую жизнь крайним защитником играл. Уже через год попал в олимпийскую сборную, а спустя еще год — в национальную.

— Там вы Дубинского из состава вытеснили?

— Да. Сначала из ЦСКА, потом из сборной. У Эдика два перелома ноги подряд было. Долго лечился, восстанавливался, и вдруг — рак легких. Вроде и не курил он никогда... Сгорел Эдик моментально. Ему было 34...

Впервые за основу ЦСКА я вместо него в Тбилиси сыграл. Соловьев почему-то против Месхи именно меня решил поставить. Сладил с ним: Мишу заменили, чего в тбилисском "Динамо" отродясь не бывало. Нашего врача Белаковского он потом затерзал расспросам: "Слушай, что это за парень у вас появился? Я даже не понял, каким мы мячом играли!" Миша ведь его так толком и не коснулся — я все время играл на опережение или выбивал мяч в подкатах.

— Да, вас называли Королем подкатов. Где вы так ловко научились их выполнять?

— Это очень грозное оружие футбольной "самообороны", но обучить ему, считаю, невозможно. Все происходило на уровне интуиции. Следовал стремительный выпад, как удар кобры. Словно срабатывал внутри какой-то автомат, и моя нога летела за мячом в шпагате... В олимпийской сборной, помнится, замучил подкатами Лобановского. Он ворчал: "Ну хотя б на тренировках ты не делай свои дурацкие подкаты". "Валера, — отвечаю, — да неохота мне бегать за тобой. А в подкате я всегда тебя достану..." Лобановского удержать было сложно. Накрывать его следовало либо сразу на приеме мяча, либо когда он его себе на ход пробрасывал...

У меня, к слову, левая, толчковая нога вся в кровоподтеках была. На полях-то играли неважных, земляных. Разок подкатился — бедро как напильником содрал. Сколько брюк из-за этого перепортил — то кровью заляпаны, то зеленкой...

— Что ни говори, а подкат — всегда риск сфолить и нанести травму. Признайтесь, на вашей совести их было много?

— Обижаете. Я за свою карьеру никого не сломал. И с нашими левофланговыми у меня не возникало проблем — ни с Мишей Месхи, ни с Гилей Хусаиновым, ни с Виталиком Хмельницким. Миша во всех разговорах подчеркивал: не было случая, чтобы я против него грубо сыграл. Но, кстати, из-под меня он ни одного гола не забил! Так же, как и Хмельницкий. Виталик в борьбе за мяч запросто мог и локтем незаметно заехать. Но в сборной мы дружили, и перед матчами ЦСКА с киевским "Динамо" у нас был уговор: "Играем честно". Конечно, мог я иногда умышленно кого-то встретить жестко — если соперник хулиганил.

— В смысле?

— Ну, когда наших ребят в наглую рубили по ногам. В минском "Динамо" защитники просто звери были — врежут так, что искры из глаз летят. Едва это безобразие начиналось, Алик Шестернев командовал: "Давай!" И вот получает Малофеев пас, я несусь в подкате, правой ногой выбиваю мяч, левой попадаю в динамовского форварда. У Малофеева ноги кверху а судья разводит руками — все в пределах правил. Сперва же я в мяч сыграл... Эдик стонет: "Володька, что ж такое?!" — "А ты, говорю, своим головорезам скажи, чтобы сами играли нормально. Тогда и мы грубить не будем". Эдик бежит назад: "Ребята, вы уж поаккуратнее играйте, меня же впереди убьют". И после этого минчане мигом хамить прекращали.

Еще помню отборочный матч ЧМ-66 с датчанами. Играл у них левый крайний нападающий. Рыжий, шустрый, наглый. На первых же минутах схватил меня за футболку, развернул и помчался с мячом один на один с Яшиным. Арбитр все видел, но свистеть не стал. Слава богу, Лева выручил. И тут я разозлился не на шутку. Ах ты, рыжий паразит, думаю, сейчас ты у меня попляшешь! Схулиганил — получай. И оставшееся время нещадно молотил его по ногам.

— Беднягу, поди, с поля на носилках унесли?

— Нет, матч он доиграл. Но стушевался сразу. Больше не то что вольностей себе не позволял, вообще к нашим воротам почти не приближался...

ЗАПОВЕДИ ЗАЩИТНИКА

— Бронза ЧМ-66 в Англии — вершина вашей карьеры. Как защитнику чем он вам запомнился?

— Очень техничной игрой всех команд. На удивление легко игралось, раскрепощенно. Не сомневаюсь, могли мы и выше четвертого места подняться, но в полуфинале с немцами все было против нас. В самом начале игры Сабо подвернул голеностоп. А замен тогда не разрешали. Йожеф на одной ноге весь матч простоял. Шестернев играл с перевязанным плечом — тоже еле двигался. Да плюс еще Численко в конце первого тайма выгнали. Его нещадно косили по ногам — судья ноль внимания. Игорек не выдержал, замахнулся на Шнеллингера, но не ударил. А тот, шакал, подпрыгнул и рухнул на газон. Арбитр достал красную карточку. Так мы остались фактически ввосьмером...

Боже мой, сколько мне снился этот чемпионат мира! Даже спустя десятки лет — одни и те же сны. То забываю взять на матч бутсы, а запасные дают на три размера больше. Или выхожу на поле и обнаруживаю, что на бутсах нет шипов. Что делать? Ведь буду всю игру скользить. И просыпаюсь в холодном поту...

— Из современных коллег кого выделяете?

— Последние, на мой взгляд, наши крайние защитники европейского уровня — Демьяненко с Бессоновым из киевского "Динамо". Они и сзади грамотно действовали, и в атаку остро подключались. Нынче же все на одно лицо. Поменяй футболками — не отличишь, кто где играет. Вперед почти никто носа не показывает. По полю перемещаются исключительно со своими игроками — как в домино. А знаете почему?

— Почему?

— Да потому что тренеры хотят видеть, чей подопечный забил гол. Лишь бы было, с кого спросить. В этом вся беда. Не учат в наших командах правильно обороняться. Нельзя нападающему давать принимать мяч — это же азбука футбола! Но сейчас у нас все так играют. Днями разговорились на эту тему с Сергеем Юраном. "Да, говорит, ни черта молодежь не соображает...". У защитника есть три заповеди, от которых он не должен отступать. Первая — игра на опережение. Вторая — если позволил игроку получить мяч, не дай ему развернуться лицом к твоим воротам. И третья — если соперник все же принял мяч и развернулся — пласируй, не позволяй ему обойти тебя. Кто соблюдает эти заповеди, того и можно назвать классным защитником. А пока такие игроки не появятся, ловить, увы, нам в Европе нечего...

Александр КРУЖКОВ. "СЭ".

Родился 27 сентября 1925 г. в г. Ленинграде (ныне - г. Санкт-Петербург). Скончался в 1972 г в г. Москве.

Воспитанник команды ленинградского завода "Большевик".

Выступал за команды "Локомотив" Омск (1946), "Крылья Советов" Омск (1947), завод им. Баранова Омск (1948), ЦСКА Москва (1950 - 1952, 1954 - 1957), "Динамо" Москва (1953).

Чемпион СССР 1950 и 1951 гг. Обладатель Кубка СССР 1951, 1955 гг.

За сборную СССР провел 3 матча, забил 1 гол (в т. ч. 3 матча, 1 гол - за олимпийскую сборную СССР). Также за сборную СССР сыграл в 9 неофициальных матчах.

Участник Олимпийских игр 1952 г.

Плахетко Марьян Иванович. Защитник. Мастер спорта.

Родился 1 марта 1945 г. в пос. Нижанковичи Львовской обл.

Выступал за команды СКА Львов (1965), ЦСКА Москва (1969 - 1974).

Чемпион СССР 1970 г.

За сборную СССР сыграл 2 матча.

Начальник международного отдела в ЦСКА.

Он почти 40 лет армеец. И День защитника Отечества для бывшего защитника ЦСКА полковника запаса Марьяна Плахетко - праздник профессиональный.

"СКИНУЛИСЬ ПО ТРЕТЬЯКУ..."

- Марьян Иванович, откуда такая фамилия?

- Честно говоря, не знаю. Но фамилия достаточно известная. Мой отец, дед, прадед были большими мастерами в деревообрабатывающей промышленности, создавали проекты и строили дома. На Львовщине их знало не одно поколение.

- Не дразнили из-за фамилии? Например, Плохишом?

- Нет, нашу семью слишком уважали. А вот в ЦСКА оказался среди героев ходившей тогда шутки: "Собралась компания, скинулись по Третьяку, купили ящик Сухи, а на закуску - Гусева, Лебедева и Капустина. Выпили, оказалось Мальцев..." Ну и так далее. Помню, там еще патруль навстречу попался: Старшинов и братья Майоровы, а с ними Репс на поводке... Ну а закончилось все, как понимаете, Плахетко...

- Почему остановили выбор на футболе - ведь в те годы он во Львове серьезных оборотов еще не набрал?

- Время было послевоенное, у нас в Нижанковичах забава была одна - с утра до вечера гоняли резиновый мяч. Даже коров пасти с ним ходили. И я уже в 13 лет играл за взрослую команду поселка.

- А болели за кого: за СКА или за "Карпаты"?

- Тогда мы все болели за "Динамо" (Киев). Оно было для нас чем-то вроде божества.

- Кто ходил у вас в кумирах?

- Все. Трояновский, Каневский, Лобановский, Турянчик, Базилевич, Щегольков, Островский, Макаров... Я ж говорю, мы на них молились.

ОТ ГОРЯНСКОГО К ШАПОШНИКОВУ

- Как в "Карпатах" оказались?

- Я хоть школы и не имел, но здорово помогло, что рано затесался в компанию взрослых. Пусть через синяки и шишки, но прибавил в мощи, поднабрался опыта, стал лучше бить с левой ноги. В 1961-м уже играл за "Трудовые резервы" и молодежную сборную Львовской области. Мы чемпионами Украины стали и вторыми в Союзе. Кстати, на первенстве Украины в Стрию меня признали лучшим защитником, а Володю Мунтяна - лучшим полузащитником. Он был маленьким, худеньким, но играл здорово. Хотя трудно было представить, что эта "тростиночка" со временем начнет забивать чуть ли не с сорока метров. После Стрия меня и пригласили в "Карпаты", которые тренировал Евгений Горянский. Через год уже к основе подобрался, но тут неожиданно в армию забрали.

- Почему неожиданно?

- Дело в том, что тогда существовали два обкома - по сельскому хозяйству и промышленности, и какой-то из них курировал и вопросы призыва. "Карпаты" с нужными людьми договорились, и мне сказали, чтобы я на повестки внимания не обращал. Но потом обкомы объединили, пошла неразбериха, и я, получив очередную повестку, решил в военкомат все же сходить. А вышел оттуда уже призванным на срочную службу. И отправили меня во Львовское политучилище, где я по полной программе прошел курс молодого бойца. Сергей Шапошников, тренировавший в ту пору СКА, практиковал подобное: ему после этого было проще работать с игроками. Понюхав пороху, они уже понимали, что в армии надо выполнять приказы и меньше распускать язык.

- И кто защищал честь Прикарпатского военного округа?

- Команда у нас подобралась очень приличная: Капличный, Дударенко, Грещак, Шулятицкий, Секеч, Пузач... Шапошников-то тренер был амбициозный, хотел не просто играть, но и выигрывать, вот и собирал перспективных ребят. А с комплектацией у него раздолье было - в Прикарпатье и Закарпатье таланты никогда не переводились.

УВОЛИТЬСЯ НЕ ДАЛ БОБРОВ

- В 1967-м вы вполне могли отправиться на дембель...

- Мог, да не смог. Еще когда играл за молодежную сборную Украины, меня заприметил Бобров, в то время главный тренер Вооруженных Сил. И, возглавив ЦСКА, прислал на меня вызов. До дембеля оставалось два месяца, но приказ есть приказ, пришлось ехать. Думал, ненадолго. Меня ведь и Коман через родителей в Киев сватал. Но, правда, я бы туда пойти не рискнул: у "Динамо" в защите играли Турянчик, Соснихин, Круликовский... Не пробьешься. А вот с "Шахтером" у меня даже договоренность была. И чтобы я после увольнения никуда не дернулся, они мне втихаря ежемесячно по 120 рублей приплачивали.

- Ну и дослужили бы себе два месяца в ЦСКА, а потом в "Шахтер" махнули...

- Так я на это и рассчитывал. И не потому, что не хотел себя погонами обременять. Перспективы не видел. В ЦСКА компания защитников еще круче киевской была: Шестернев, Капличный, Морозов, Антоневич... Я Боброву даже про доплату в Донецке рассказал. А он рассмеялся: "Ты подпишись на лейтенанта, а мы все устроим, и с Донецком тоже". Но я продолжал стоять на своем. Отказался от поездки в Японию, куда команда полетела после чемпионата. Помню, сказал Боброву: "Во-первых, не хочу занимать место человека, отпахавшего весь сезон, а во-вторых, боюсь, что вы прямо у трапа заставите рапорт подписать". Бобров опять усмехнулся: "Ну, как знаешь". А дней через десять захожу в управление, и мне с порога объявляют: поздравляем - тебе, Шулятицкому и Кудасову младших лейтенантов присвоили.

- И многих Всеволод Михайлович в офицеры произвел?

- На моей памяти накладка лишь с Абдураимовым произошла. Но это уже при Николаеве. Берадор и Москвой тяготился, и теми требованиями, которые предъявлял Валентин Александрович. Ныл, плакался. На его счастье, в Совете национальностей тогда Насретдинова председательствовала, из Узбекистана. Она-то и обратилась к первому замминистра обороны маршалу Якубовскому: мол, для подъема настроения у хлопкоробов, а значит, и производительности труда верните Абдураимова в Ташкент. Ну как было отказать хлопкоробам?

ЛЬВОВСКИЕ "ТАНКИСТЫ"

- В ЦСКА вы, наверное, влились без проблем? Там ведь столько ваших земляков играло.

- Это, конечно, здорово помогло. Я хорошо знал Дударенко, Капличного, Шулятицкого, Юшку. Сдружился с Юрой Истоминым, который тоже приехал из Украины, из киевского СКА. Но мы не обособлялись. В компании у нас были и Толя Масляев, и Кудасов, и Баужа. А вот на поле львовская бригада действительно выделялась, особенно хорошей игрой головой. Сказывались тренировки Шапошникова, который во Львове надевал нам танкистские шлемы, и после прострелов с фланга мы с нападающими шли на мяч лоб в лоб. А в игре уже привычка срабатывала: забывали, что без шлемов. И в воздухе "птички" у нас практически не пролетали. Капличный вообще мог из штрафной мяч сразу в центр поля выбить.

- Долго пришлось "под великими" сидеть?

- Нет, Бобров мне доверял и сразу стал выпускать в основе. За два года, пока Всеволод Михайлович руководил ЦСКА, я две или три встречи всего пропустил. С ним вообще легко работалось. Он никогда не кичился своим величием, никого не стращал, что отправит в войска. Наоборот, душевным был, чутким, где-то даже мягким. Разборки на комсомольских собраниях - и те к шутке сводил. Его уважали, но не боялись.

- А после него ссылали? Или на гауптвахту сажали?

- Случалось, если дело огласку принимало. Например, Уткин у нас в арестантах числился. Когда по набережной на "Торпедо" ездили, он нам всегда показывал окна камеры, в которой отсидел несколько суток. Но в основном старались обойтись без скандала. Помню, случай был. Дударенко жил возле "Динамо", а Масляев еще с кем-то к нему в гости собрались. Идут себе, довольные, сумки битком набиты. А мимо на трамвае Николаев проезжал. Увидел Валентин Саныч своих красавцев, вышел из вагона и за ними. Они его к Дударенко и привели. А там Володя с Тарасом Шулятицким уже поляну накрывают. Ну, Николаев им это мероприятие и сорвал.

- Жестким был Валентин Александрович?

- Да, вот его побаивались. Здорово гайки закручивал. Но без этого, может, мы и не стали бы чемпионами в 70-м.

ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС

- У вас тогда компания была что надо: Пшеничников, Астаповский, Шестернев, Капличный, Афонин, Истомин, Копейки н, Федотов, Дударенко...

- Да, сборников полсостава. А ведь матчи в то время, как сейчас, не переносились. Никого не волновало, что из ЦСКА всю защиту в сборную выдернули. Но у нас в 70-м практически два состава было - мечта нынешних тренеров. До смешного доходило: Шестернев возвращается из сборной, а над ним шутят - все, Альберт, места нет. Правда, он и сам иногда хотел передохнуть, приезжал измученным. Тогда бились без него.

- Помню-помню: "Всегда на дороге к родимым воротам Плахетко стоял, как солдат, на часах..."

- Мы тогда все, как солдаты, насмерть стояли. Это сегодня в сборную не могут нападающего найти, а раньше в каждом клубе созвездия форвардов были: Метревели и Месхи в Тбилиси, Красницкий и Стадник в "Пахтакоре", Банишевский и Туаев в "Нефтчи", Хмельницкий и Каневский в Киеве... А в Москве - Стрельцов, Гершкович, Козлов, Осянин...

- Ну а как же год спустя только лучшее соотношение мячей спасло вас от вылета в первую лигу?

- Играть мы, конечно, не разучились. Мне кажется, у ребят взыграла обида на армейских чиновников. После золота министерство обороны выделило для команды жилье, а руководство ЦСКА отдало его фигуристам, еще кому-то. В результате Копейкин, Дударенко остались без квартир и... перестали забивать. Да и другие особо не выкладывались.

- В чемпионатах СССР вы забили 4 мяча. Все свои голы помните?

- Орджоникидзе забил, Ворошиловграду, Ростову... Оказывается, не все. Лучше всего помню гол Ростову: осень, дождь, поле размытое, мяч набух... Я центр поля перешел и как дал! 1:0 тогда выиграли.

- А почему в сборной не удалось закрепиться? Сыграли лишь два матча: в 1968-м при Якушине с Качалиным и в 1971-м при Николаеве.

- В первом случае состав, можно сказать, экспериментальным был. Сборники после чемпионата Европы, когда с монеткой не повезло, в подавленном состоянии находились, а встреча с австрийцами была оговорена заранее. Вот Якушин и пригласил на матч ближайших кандидатов. Мы 3:1 выиграли. Один гол, кстати, Георгий Вьюн забил, который сегодня Садырину помогает. А в 1971-м в Гвадалахаре против мексиканцев я на замену вышел, минут за тридцать до конца. По нулям тогда закончили. Так что со мной сборная не проигрывала. А почему не закрепился? Вспомните, какая конкуренция была! Это сейчас с защитниками проблема...

ВЫГОВОРЫ И ПОЛИТЗАНЯТИЯ

На высоком уровне Плахетко закончил играть довольно рано - в 29 лет. Увидел, что Агапов, сменивший Николаева, делает ставку на молодых, и понял: пора. Правда, была еще в его биографии и сборная Группы советских войск в Германии, однако большим футболом там и не пахло. "Проводился лишь один серьезный турнир в году - первенство Вооруженных Сил, - вспоминает Плахетко, - остальное напоминало парк культуры и отдыха". Впрочем, даже при такой вольнице Марьян Иванович предпочитал футбол немецким пивным: играл за местный клуб, тренировал молодежную сборную группы.

Будучи майором, поступил в ВШТ, где грыз гранит тренерской науки вместе с Шустиковым, Афониным, Яремченко, Семиным. А по окончании вновь был призван под знамена ЦСКА, где стал начальником команды. В союзные времена застал еще Базилевича, работал с Шестерневым, Морозовым... Обрастал опытом и... выговорами. "А как в то время было без них обойтись? - вопрошает Плахетко. - Помню, у Савченко дочка в Кишиневе приболела, я его и отпустил. А он не успел вовремя вернуться, и на выезд команда уехала без него. Шуму было! Как отпустили военнослужащего за пределы гарнизона? Кто разрешил? Почему не доложили? Получи строгач.

А одни политзанятия чего стоили! Натуральная бочка с порохом. Татарчук, Медведь рыдали: "Марьян Иванович! Лучше два часа кросса, чем конспектировать". Но нас ведь постоянно политотдел проверял, на итоговые занятия комиссия приходила. Вот и приходилось материалы "о руководящей и направляющей роли партии" им под запись давать".

Но самым тяжелым для Плахетко был момент, когда пришлось уйти в "Торпедо".

- Я не участвовал ни в каких сварах и тем более не хотел уходить. Я ведь армеец, был им всю жизнь и остаюсь. К форме до сих пор с трепетом отношусь. Слава богу, это все в прошлом, и я снова тружусь в родном клубе.

Одно тревожит сегодня Марьяна Ивановича: "Конечно, приятно, что в прошлом году вспомнили о 30-летии нашей победы. Сейчас, наверное, и последнее золото ЦСКА отметят, что десять лет назад было. Но историю-то чемпионскую обновлять надо. Хочется парадный мундир по такому случаю надеть, пока его моль не съела..."

Сергей АКСЕНОВ. "Спорт-Экспресс", 23.02.2001

Родился 31 мая (13 июня по новому стилю) 1903 г. в г. Коломне. Умер 15 марта 1961 г. в г. Москве.

Выступал в московских клубах: Опытно-показательная военно-спортивная площадка всевобуча (ОППВ) (1924 - 1927), ЦДКА (1928 - 1931), Завод "Красный Пролетарий" (ЗКП) (1931 - 1933), "Электрозавод" и "Сталинец" (1934 - 1941).

Чемпион РСФСР 1931 г. Чемпион СССР 1931 и 1932 гг.

В составе сборной СССР сыграл в 2 неофициальных матчах.

Родился 30 июня 1970 года в Рязани. Отец – Панов Юрий Иванович (1939 г. рожд.). Мать – Панова Зинаида Сергеевна (1937 г. рожд.). Супруга – Панова Елена Ивановна (1972 г. рожд.). Сын – Егор (1995 г. рожд.). Дочь – Полина (2003 г. рожд.).
Сергей Юрьевич – именно так, по имени-отчеству, называют С. Панова болельщики в российском баскетболе. В этом обращении – особое уважение к личности игрока, признание его выдающегося мастерства, вклада в авторитет российского баскетбола, завоеванных на паркетах Испании, Италии, Литвы, Греции, Франции, Сербии, Германии. Одиннадцать раз Сергей Панов единственный из спортсменов России завоевывал титул чемпиона своей страны – уникальное достижение. Более 100 матчей сыграл за национальную сборную страны, где противниками были лучшие игроки Северной и Южной Америки, гроссмейстеры баскетбола Старого Света, австралийские, африканские, азиатские гиганты планеты Баскетбол. Боец до мозга костей. Десятки раз именно он, Сергей Панов, брал игру на себя в самых сложных ситуациях и приводил свои команды к победе. Таков его имидж в большом спорте.
По отцовской линии предки Сергея Панова – коренные жители Рязани. Дед служил милиционером, начальником одного из районных отделений. Дед Панова по материнской линии был мельником в одной из деревень Курской области и главой большой, многодетной семьи. Во время Великой Отечественной войны его расстреляли немцы за помощь партизанам.
С. Панов – баскетболист во втором поколении. Отец капитана ЦСКА начинал свою карьеру как волейболист, однако в армии его в приказном порядке перевели в баскетбол. Несколько лет он выступал за сборную Азербайджанского военного округа, так как служил в Баку. Потом пошел в Смоленский институт физической культуры и спорта, окончив который получил специальность «баскетбольный тренер».
Естественно, что у единственного сына баскетбольного тренера была одна дорога – в спортивную школу, благо у самого Сергея спорт лидировал среди других увлечений. Секция легкой атлетики, где особенно привлекали прыжки в высоту, катание на коньках, хоккей, футбол на школьном стадионе – все это занимало свободное время Панова, но при этом баскетбол все равно оставался на первом месте. Маленькая площадка возле дома долгое время была местом проведения серьезных воображаемых турниров: чаще всего Олимпийских игр, реже, так как не было достойных соперников, – чемпионатов мира. Естественно, что победа в этих виртуальных поединках чаще всего доставалась команде СССР и ее лидеру Сергею Панову.
В то время в Рязани были 4 спортивные школы. В 8 лет Сергей оказался в одной из них – «Волне», принадлежавшей Приборному заводу. Поначалу больше всего его привлекал сам процесс игры, а чуть позже пришло желание побеждать во что бы то ни стало. После первого поражения от ребят из такой же баскетбольной группы, но другой школы Панов по-настоящему плакал, был едва ли не в отчаянии. Но отец вовремя поддержал, попросил сына подождать пару лет, набраться терпения. И действительно, спустя совсем непродолжительное время в матче с теми же ребятами команда Панова взяла более чем убедительный реванш.
Из тех мальчишек, что занимались в одной группе с Сергеем, никто больше не стал профессиональным спортсменом. Но и самому Панову, прежде чем получить этот статус, предстояло пройти еще несколько ступеней. В 14 лет он переехал в Ленинград. Местный спортивный интернат в то время обладал лучшими возможностями для подготовки баскетболистов. В новом коллективе заводилами были Евгений Пашутин, ставший впоследствии на долгие годы соперником и партнером Сергея в большом баскетболе, и его друзья. Родители отпустили сына-подростка в самостоятельную жизнь сравнительно легко. Отец просто отвез его в интернат, мать же до конца не верила, что Сергей останется в Питере. Панов скучал по родителям, однако спортивный интерес оказался превыше ностальгии: хотелось смотреть только вперед. Кстати, именно там, в интернате, впервые пришло понимание того, что баскетбол – это не только удовольствие, но и работа, способ заработать на жизнь.
Несмотря на целеустремленность и отличные данные, Панов никогда не играл за юношеские сборные. Сейчас форвард, который провел 100 с лишним матчей за национальную команду России, объясняет это тем, что как игрок сложился позже сверстников, так что было сложно играть против ребят, которые хоть немного старше.
Попасть напрямую после окончания интерната в состав взрослого «Спартака» с его многолетними традициями и амбициями в конце 1980-х годов было невероятно сложно. Поэтому в 16 лет Панову пришлось принять первое самостоятельное решение по поводу своей спортивной карьеры. На два года Сергей уехал в Череповец. В стартовой пятерке команды «Шексна» этого провинциального города было четыре 30-летних игрока и совсем юный Панов. Пребывание в Череповце стало хорошей стартовой площадкой и школой для Сергея. В отличие от интерната, где за ним присматривали – обеспечивали питанием, следили за соблюдением распорядка дня и так далее, здесь все нужно было делать самому.
Адаптировавшись в самостоятельной жизни, Панов вернулся в Санкт-Петербург. На этот раз его пригласил сам Кондрашин, который внимательно следил за выступлениями выпускника питерского интерната. Сергей согласился вернуться в город на Неве не раздумывая, настолько хотелось поиграть в команде знаменитого тренера – воспитателя целой плеяды блистательных мастеров, в том числе легендарного Александра Белова. Пусть поначалу Панов не играл ключевой роли в «Спартаке», но Кондрашин доверял форварду время, что для молодого игрока было весьма и весьма ценно. Кроме того, наставник давал молодежи очень многое в плане понимания игры. Те знания, которые сейчас юные баскетболисты в основном получают от тренеров-иностранцев, Панову и его товарищам по команде объясняли по-русски.
В первый же год пребывания Панова в «Спартаке» клуб вышел в финал чемпионата СССР, а потом выиграл единственное в истории первенство СНГ и занял 2-е место в чемпионате России. Затем последовал дебют на Олимпиаде в Барселоне в составе сборной СНГ.
В 1993 году только что образованная сборная России заняла 2-е место на чемпионате Европы. В ее составе Сергей Панов впервые получил место на европейском подиуме и серебряную медаль первенства Европы. Удивительно, но с тех пор этот результат, который покорился молодой команде с ходу, остается лучшим в истории современного российского баскетбола на первенствах Европы. После серебряного успеха практически у всех игроков сборной появились предложения из-за рубежа. Панов исключением не стал. Он решил поехать в турецкий «Илдыримспор» по двум причинам. Во-первых, в тот момент жить и продолжать карьеру в России было тревожно – повальный дефицит, невнимание к спорту в целом, и к баскетболу в частности. Во-вторых, в этой же команде годом раньше выступал Сергей Базаревич и остался доволен, точно так же, как и руководство клуба, которое решило продолжить практику приглашения русских легионеров. Турецкий баскетбол в тот момент был на подъеме. «Эфес Пилсен» выиграл один из европейских трофеев – Кубок Корча, а все остальные команды потихоньку подтягивались на этот уровень. Помимо всего прочего, участвовать в таком первенстве было интересно. Или, как уточняет сам Панов: «И интересно, и жизненно необходимо». Тем не менее в команде начались сложности. Никакого пространства для творчества тренерский штаб не оставлял. Игроки, как роботы, должны были следовать указаниям наставника и ни в коем случае не пытаться проявлять инициативу. Попытавшись применить свои знания и навыки, Панов чуть было не спровоцировал конфликт, однако быстро понял, что выбрал неправильную тактику, и «притворился роботом». Команда в итоге заняла 6-е место и не попала в еврокубки.
Неизвестно, как бы сложилась дальнейшая карьера Панова, если бы турецкий «Илдыримспор» просуществовал несколько дольше. Однако в межсезонье-94 клуб развалился, а Панову поступило предложение от ЦСКА, которым руководил Станислав Еремин. Молодая, амбициозная команда со знаменитым брендом должна была участвовать в самом престижном европейском турнире – Кубке европейских чемпионов. Возможность поиграть на самом высоком уровне привлекла Панова, да и жизнь в России начала налаживаться.
Самым большим достижением ЦСКА середины 1990-х годов стоит назвать то, что команда своей игрой доказывала, что баскетбол в России не умер с развалом СССР. Сергей Панов, Василий Карасев, Игорь Куделин, Евгений Кисурин с партнерами обыгрывали в Москве грандов Кубка чемпионов – «Реал», «Олимпиакос», «Панатинаикос», собирали полные залы… Однако при этом у команды периодически случались финансовые затруднения, игрокам по нескольку месяцев задерживали заработную плату, а по Европе игроки ездили не так, как сейчас – на клубном чартерном рейсе, а в экономическом классе обычных рейсов, на местах в конце салона.
В составе ЦСКА Панову довелось поучаствовать и в одной из самых некрасивых баскетбольных историй 1990-х годов – отравления армейского клуба во время визита в Афины. Даже по прошествии почти 10 лет форвард армейского клуба называет это происшествие не иначе как «историей без начала и конца». При этом призна?тся, что если о начале он имеет некоторое представление, конец остается тайной, покрытой мраком. Внешне, вернее так, как это подавалось в прессе, дело выглядело следующим образом. В сезоне-1994/95 ЦСКА играл с пирейским «Олимпиакосом» серию за выход в святая святых Кубка европейских чемпионов «Финал четырех». После первого выигранного в Москве матча команда приехала в Афины и имела неплохие шансы на то, чтобы победить. Однако ночью накануне игры несколько игроков почувствовали себя плохо. Диагноз врачей – отравление. Позже виноватой во всем сделают минеральную воду, которую армейцы пили во время вечерней тренировки. К началу встречи в составе ЦСКА осталось 5 игроков, до конца доиграли лишь четверо. Местные фанаты по-своему расценили произошедшее: армейцам жестами показывали, что допинг, вколотый в вену накануне встречи, может привести и к таким последствиям… Единственное, что Панов сейчас добавляет к картине побоища в Пирее, – это то, что перед первым матчем и ему, и некоторым другим игрокам предлагали деньги за сдачу игры. Сложно сказать, насколько отравление повлияло на судьбы тогдашних игроков ЦСКА. Оно, в общем-то, ясно дало понять, что отныне на карту в спортивной борьбе ставится не только здоровье, но и жизнь. Впрочем, Панов не соглашается с такой оценкой: «Ни одна победа не стоит человеческой жизни… Вот здоровья – да… Но мы в любом случае тратим его в достаточной мере».
Заметной вехой в биографии Панова стал «Финал четырех» в Париже, куда ЦСКА удалось пробиться в сезоне-1995/96. Для того чтобы оценить, насколько значимым было это достижение, достаточно взглянуть на то, чего добивались российские клубы в баскетбольных Еврокубках. До 1971 года представители СССР были явными лидерами, фаворитами розыгрышей любого трофея. Потом по причинам скорее политическим, нежели спортивным развитие европейского и советского клубного баскетбола пошло разными путями. ЦСКА да и остальные команды страны принимали участие в европейских турнирах от случая к случаю – когда это не было запрещено. Зато во внутреннем первенстве шли настоящие баталии – чего стоит одно только противостояние ЦСКА и «Жальгириса» в 1980-е, – которые, в частности, не позволяли сборным СССР опускаться ниже призовой тройки на европейских и мировых первенствах, а в 1998 году добиться сеульского триумфа, когда команда, ведомая мэтром А.Я. Гомельским, стала «золотой». Однако трофеи клубного баскетбола доставались уже другим командам. И вот в сезоне-1995/96 традиция была нарушена. ЦСКА, средний возраст игроков которого был около 23 лет, сумел пробиться в четверку лучших на континенте. «Для нас в то время “Финал четырех” – это был предел мечтаний. На протяжении всего сезона никто не говорил о том, чтобы стать чемпионами, все хотели попасть в “Финал четырех”. Когда мы там оказались, то цель уже была, по сути, достигнута. А вот о том, что будет дальше, в ходе самого этого турнира, никто уже и не думал и, соответственно, не настраивался» – это мнение Панова.
После «Финала четырех» состав ЦСКА изменился достаточно сильно. Уехали за рубеж В. Карасев и Е. Кисурин – заставила финансовая ситуация. Панов же остался в армейском клубе. Сейчас признается, что «слишком хорошо знал, что такое хлеб легионера», и ехать никуда не хотел. Выступая за сборную России на чемпионатах мира в 1994 и 1998 годах, Сергей Панов дважды в острейшей борьбе выиграл серебряные медали, доказав свой высокий международный класс.
Тем временем ЦСКА вплоть до начала нового века сохранял за собой статус если и не фаворита, то уж середнячка Евролиги, а в российском чемпионате, как и на протяжении всех 1990-х, не знал себе равных. Панов был одним из лидеров команды. Его фамилия настолько прочно ассоциировалась с армейской командой, что новость, подоспевшая в сентябре 2000 года, стала громом среди ясного неба: «Панов переходит в “Урал-Грейт”».
У этого шага было несколько причин. Финансовая – новые владельцы ЦСКА обеспечили клуб достаточными средствами, но еще не успели привыкнуть к специфике руководства спортивным клубом и поэтому пытались говорить с баскетболистами исключительно языком цифр. «К тому моменту, когда у меня закончился очередной контракт, клуб был должен мне две зарплаты. Когда я пришел к руководству, мне сказали, что заплатят только после того, как я поставлю подпись под новым соглашением», – рассказывает Панов. Однако шантаж не удался, игрок пошел на принцип. Была и чисто спортивная причина. Амбиции со временем никуда не делись, а в ЦСКА уже не было должного пространства для их удовлетворения. Для того чтобы достичь в Европе чего-то существенного, требовалось перейти на качественно новый уровень. Ответ на вопрос, какой именно, дать было достаточно сложно – по-настоящему деньги и управленческие схемы на тот момент в российский спорт еще не пришли. А чемпионства в России по умолчанию уже несколько приелись.
Изначально Панов хотел поехать на Запад. Но оказалось, что сразу попасть в клуб высокого уровня из российского первенства практически невозможно. Единственное предложение от команды Евролиги – от греческого АЕК – поступило в тот момент, когда контракт форварда еще действовал, и на момент описываемых событий потеряло свою актуальность. Терять время на то, чтобы доказывать свою состоятельность в клубе, едва вышедшем в высшую лигу чемпионата Греции или Турции, а только потом перебраться в команду рангом выше, Панов не захотел. Впрочем, ехать в Пермь он тоже согласился не сразу. Первое предложение от «Урал-Грейта» понимания у игрока сборной России не встретило. Даже отвечать толком не стал. Но через некоторое время Панов сам позвонил генеральному директору клуба С. Кущенко и предложил начать переговоры. Нужно было во что бы то ни стало доказать руководству ЦСКА, что для спортсмена мотивация иногда бывает важнее денег, контрактных ухищрений и прочих свершений вне площадки. А сделать это лучше всего было, выиграв чемпионат России вместе с другой командой, «Урал-Грейтом». Об этом желании Панов честно рассказал тогдашнему начальнику ЦСКА Михаилу Мамиашвили в присутствии президента баскетбольного клуба Александра Яковлевича Гомельского. «На меня посмотрели как на идиота, – призна?тся игрок. – Сказали, что это невозможно. Я ответил, что готов доказать. И тогда Мамиашвили подписал-таки приказ о моем увольнении».
Два сезона в «Урал-Грейте» – два чемпионства в первенстве России. Искренние отношения с руководством клуба, любовь болельщиков, особая атмосфера в зале, которая помогает своим, но мешает противникам… Но… «Мы хоть и обыгрывали ЦСКА, и вроде были рады, что там все разваливается, но на самом деле было обидно за державу. Армейский клуб был национальным достоянием на протяжении 75 лет и будет еще столько же. И я, и Сергей Кущенко это понимали. Клуб надо было спасать». Игровой интерес, который, как всегда, был одним из самых важных факторов при смене обстановки, на этот раз формулировался как желание поработать с одним из ведущих специалистов в европейском баскетболе Душаном Ивковичем.
Югославский специалист изменил в команде многое, прежде всего наладил дисциплину. Итогом стало попадание ЦСКА в три «Финала четырех» подряд. «Раньше мы играли кто как может, тот так и делает. Теперь все пять человек на площадке понимают, что хочет сделать игрок с мячом. Мы можем успеть или нет, сделать или нет, но понимание того, как надо было поступить, присутствует постоянно».
Панов выступал за сборную СНГ на Олимпиаде-92 и за Россию на Олимпиаде-2000, за сборную на чемпионатах Европы-95, 99 и 2001 и чемпионате мира-2002. Решением Российской федерации баскетбола признан лучшим игроком России последнего 10-летия ХХ века.
Остается только добавить, что в свои 35 лет капитан ЦСКА Сергей Панов стал первой легендой армейского клуба в новом веке. Новый наставник клуба итальянец Этторе Мессина в одном из своих интервью сравнил Панова со своим великим соотечественником Дино Менегином. Наверное, добиться чего-то более лестного от итальянца невозможно по определению – экс-лидер «Иньиса» остается легендой Италии вот уж третий десяток лет. Но зная Панова, можно сказать, что он и здесь вполне может найти мотивацию побороться.
В 1997 году С.Ю. Панов окончил Московскую государственную академию физической культуры. Заслуженный мастер спорта России (1994), обладатель серебряных медалей чемпионатов мира (1994, 1998), серебряный призер чемпионата Европы (1993), бронзовый призер чемпионата Европы (1997),
чемпион Евролиги (2005/2006), 12-кратный чемпион России (в составе ЦСКА в сезонах 1994/95, 1995/96, 1996/97, 1997/98, 1998/99, 1999/2000, 2002/03, 2003/04, 2004/05, 2005/06; в составе «Урал-Грейта» – 2000/01, 2001/02), двукратный обладатель Кубка России (2005, 2006), двукратный чемпион NEBL (1999/2000, ЦСКА; 2000/01, «Урал-Грейт»). Чемпион СНГ (1991/92).

Родился 2 июня 1940
Гражданство Ташкент, СССР

Карьера
Молодёжные клубы
1956—1957 Трудовые Резервы (Ташкент)

Клубная карьера
1958—1959 Трудовые Резервы (Ташкент)
1960—1967 Пахтакор (Ташкент)
1968—1971 ЦСКА 66 (-44)
1972 Пахаткор (Ташкент)

Национальная сборная
1966—1970 СССР 19 (-21)

Тренерская карьера
1979—1983 Контхаб
1989 Консфаб (Антананариву)
1990 (август—декабрь) СКА (Ростов-на-Дону)
1994—1995 Ратель-Хайма

Достижения
1970 — Чемпион СССР
1968 — Лучший вратарь СССР
Член клуба Льва Яшина (110 матчей без пропущенных голов).

1981, 1982 — Чемпион Лаоса (Как тренер)
1980 — Обладатель Кубка Лаоса (Как тренер)

Биография
Трудолюбивый и настойчивый Пшеничников начал игровую карьеру в ташкентской команде "Трудовые резервы", которая неплохо выступала в классе Б союзного чемпионата. Он был в числе тех игроков, которые 8 апреля 1960 года открыли новую страницу в истории "Пахтакора", сыграв дебютный матч в высшей лиге. В его послужном списке только за "Пахтакор" в чемпионатах, Кубке и международных матчах сыгранно более 300 матчей. Пшеничников по праву считается учеником и последователем великого Льва Яшина, который одновременно с этим не терял своей игровой манеры. В "Пахтакоре" Юрий Михайлович провел великолепные сезоны, особенно 1962 и 1963 годов.

В чемпионате 1962 года, он провел все 32 матча, в 17 из которых не пропустил ни одного мяча. 1966 году, пахтакоровцы весь первый круг (18 матчей) провели без поражения и по итогам игрового года заняли третье место. И вновь все 36 матчей без единой замены ворота ташкентцев оборонял Пшеничников.

В 1967 году главный тренер сборной страны Михаил Якушин впервые привлек Пшеничникова в олимпийскую сборную, а позже в первую сборную страны.

В сборной СССР провёл 16 матчей. Дебютировал в национальной команде 18 сентября 1966 в Белграде против СФРЮ (2:1).

В 1967 году сборная проводила товарищеский матч в Лондоне на знаменитом стадионе "Уэмбли" в присутствии 100 000 зрителей. Для Пшеничникова это был "звездный матч". Хотя счет был ничейным, все международные обозреватели единодушно сошлись во мнении, что у Яшина появился достойный преемник.

С 1968 года Пшеничников стал выступать за ЦСКА, где в сезоне 1970 года получил золотую медаль. В 1972 году когда "Пахтакор" в первой лиге боролся за путевку в класс сильнейших, Пшеничников вернулся в Ташкент и фактически был играющим тренером.
Закончил карьеру в сборной матчем против СФРЮ (4:0). 28 октября 1970

В чемпионатах СССР провел 243 матча.

День рождения: 23 декабря 1982

Место рождения: г. Свердловск

Рост: 176 см

Вес: 65 кг

Вид спорта: Лыжные гонки

Образование: высшее

Общество: ЦСКА

Регион: Свердловская область

Разряд: МСМК

Тренер: Юрий Викторович Бородавко

Первый тренер: Геннадий Александрович Рыжов

Спортивные достижения

Олимпийские игры:
2006 - 18-е

Чемпионат мира:
2006 - 3-е
2007 - 2-е (эстафета 4х10 км)

Международные турниры:
Кубок мира-2007 - 2-е (спринт)

Чемпионат России:
2006 - 1-е